Обитель любви

Поэзия Имама Хомейни по языку и стилю близка к образцам классической персидской поэзии. Этому не следует удивляться: тысячелетняя история этой литературы выковала прочную традицию, которой многие поэты следуют до сих пор.

Мало изменилась за минувшие столетия и тематика поэзии. Мотивы, знакомые русскому читателю по рубайату Хайяма , сюжеты , встречавшиеся в газелях Хафиза, несмотря на бесконечные, многовековые перепевы не утратили своей прелести для слуха и глаза читателя иранца и в двадцатом веке!

Эти мотивы в изобилии рассыпаны и в стихах Имама. Такая поэзия всегда служила удовлетворению духовных запросов элитарной части иранского общества. Но в отличие от нынешнего весьма узкого круга любителей поэзии в странах Запада, в Иране эта поэзия до сих пор пользуется огромной популярностью.

Традиционные виды персидской поэзии, такие жанровые формы, которые читатель встретит в стихах сборника: газель, рубаи, тарджибанд ( особая строфическая форма) и фард и сейчас находят горячий отклик в душе иранцев, и, хочется надеяться, российский любитель поэзии также оценит их изящество и мелодичность. Газели Имама очень мелодичны, и народ не замедлил превратить большинство из них в песни.

Имам Хомейни не собирался публиковать свои поэтические опыты (первый сборник его стихов «Вино любви» издан посмертно в 1989 г.). Они были собраны воедино благодаря невестке Имама Фатиме настоявшей, чтобы ее свекор, перед которым она преклонялась, не выбрасывал свои Иране эта поэзия до сих пор поэтические опыты, а сохранял и передавал ей листочки с текстами, набросанными в краткие мгновения отдыха от политической, государственной, религиозно-философской и публицистической деятельности.

В первую очередь поэзия Имама посвящена странствиям человеческого духа в поисках Бога-Абсолюта, это история взлетов и падений души, запечатленная в коротких повествованиях о каждом этапе продвижения по Пути познания Бога.

В большинстве случаев поэзия Имама глубоко символична, и за образами Друга, красоты, любви и вина внимательному читателю открываются совсем иные горизонты и глубины. Именно там таится реальность, питающая образность поэзии Имама. Только не надо рассчитывать на то, что, постигая эту реальность, мыслегкостью воссоздадим биографические и исторические обстоятельства жизни иранского политического деятеля двадцатого века Имама Рухолла Мусави Хомейни!

Казалось бы, что при всей традиционности жанрового образа лирического персонажа, упоминавшейся уже не раз, под пером главы конфессии, категорически запрещавшей спиртные напитки, восхваление беспробудного пьянства и пьяниц-риндов звучит достаточно необычно. Эти содержательные особенности, растворенные в метафорах, образах и персонажах поэзии Имама, могут пройти мимо внимания читателя и отнюдь не только русского. Уже сейчас поэзия Имама требует комментария даже для его соотечественников. Примером может служить винная символика Имама. Прежде всего в его стихах неоднократно упоминаются места, где пьют вино - здесь и погребок, и питейный дом, и кабак, и развалины, в которых подают вино маги зороастрийцы.

Старец- виноторговец, он же - наставник, обладающий истинным знанием о любви к Богу, ассоциируется иногда с Пророком. В питейных заведениях гуляка-ринд встречает ся с кумиром, красавицей (красавцем), который иногда разливает вино как вино черпи й - он ассоциируется с Имамом Али.

Само питье вина соответствует этапам мистического Пути, о которых уже говорилось: опьянение, погружение в опьянение до самозабвения, похмельное состояние , отрезвление после похмелья.

Как говорится в трактатах по суфизму, именно «ясность ума, трезвость после опьянения до самозабвения» позволяет достигнуть «союза» особого состояния единения с Божественной Истиной. Поэзию Имама питает скорее духовная реальность: религия и философия Ислама, и суфизм-религиозно-философское и мистическое течение Ислама, возникшее вскоре после того, как на исторической сцене появился сам Ислам, его пророк Мухаммад и его преемник Али.

Для Имама реален только Бог, остальное же - метафора Его бытия. Исключительн ая последовательность в этом убеждении и строгое соблюдение связанных с данным постулатом выводов и суждений показывает, что философским основанием художественной концепции Имама является абсолютный монизм, от которого поэт не отступает нигде.

Русскому читателю следует помнить, что автор стихов этой книги, мусульманин и шиит. А для иранских шиитов огромное значение имеет вера в Сокрытого - 12-го Имама Махди, появление которого ожидается как спасительное завершение земной истории рода человеческого.

Махди выступает в стихах Имама как Мировая душа, Завершение Времен, Сокрытый, Тот, который грядет, Друг. Нужно сказать и о коранических мотивах и символах и многочисленных намеках на события из священной истории мусульман.

Не позволяя себе ни в чем нарушит ь суще ствующую поэтическую «конвенцию», Имам каждый раз создает захватывающий образ исканий, падений и восхождения души, поражающий своей достоверностью.

Газели Имама воссоздают поэзию постижения Истины на разных этапах Пути к ней. Его ст ихи однов ременн о и поэтическая исповедь, и повесть об множественных открытиях в мире духа и поэтический завет единомышленникам.