Два аспекта смерти

Хотя феномен жизни считается самым ценным из отпущенных человеку даров и ее потеря крайне тяжело переживается людьми, никто не сомневается в том, что подобно тому как человек появляется в этом мире и проводит в нем некоторый отрезок времени, так и неизбежно вынужден он столкнуться с неотвратимостью наступления своего смертного часа.

 

Наш мир — это мир смуты и неустойчивости. Колесо рождения и смерти вращается непрерывно; не верьте тому, что все в этом мире неизменно: все подвержено изменениям.

 

Все предметы мироздания зарождаются затем, чтобы вступить в конце концов на тропу смерти и исчезнуть; не имеет значения, каков этот предмет, человек ли он либо одна из бесчисленных форм бытия. Каждое явление, пределы движения которого очерчены материей, носит эфемерный характер, оно неизбежно движется по направлению к небытию, к своему исчезновению. Весь мир неизменно оглашается соболезнованием по кончине тех, кто уходит в мир иной.

 

Изначально нам следует разобраться со сложным вопросом бренности этого бытия, затем мы попытаемся проанализировать его со всех точек зрения и ответить на ряд вопросов вытекающих из нашего анализа.

 

Ограничивается ли жизнь лишь нашим земным существованием, охватывающим период с момента рождения и до мига смерти? Ограничивается ли она кратким промежутком времени, когда одно поколение людей или череда явлений сменяют друг друга? Следует ли полагать, будто в мироздании нет иного существования, кроме трехмерного, и что личностное бытие отмечено печатью небытия? Можно ли считать истиной, что за пределами этого бытия вечное "завтра" ожидает человека, то, что даст ему возможность осознать себя и мир заново? Будет ли физическая система этого мира преобразована в иной мир, обнаружит ли она новые и совершенные формы? И, наконец, существует ли некая божественная цель во всех этих приходах и уходах, зарождениях одних форм и гибели прежних? Божественная ли воля предопределила человеку жить в этом мире странником, временным жильцом, в конечном итоге неизбежно переселяющемся в иной мир на вечное поселение?

 

Если воспринимать смерть в свете возможностей, представленных выше, то жизнь, независимо от обстоятельств, ей сопутствующих, должна быть полна несчастий и страданий, ибо ожидание гибели и небытия неизбежно возбуждает в человеке страх, парализует его.

 

Другой аспект проблемы сводится к тому, что человек находит убежище в концепции мира вне природы, а это позволяет ему наблюдать за миром в перспективе. Он убежден в том, что люди и мироздание развиваются совместно по образцу, предустановленному единством Аллаха, что их движение вперед бесконечно. Для подобным образом мыслящего человека смерть — это просто прорыв из узкой клетки тела, освобождение его бытия и вступление в идеальную, очаровывающую сферу. Для него смерть — это просто замена одной формы другой, изменение внешней оболочки. Когда наступает смерть, человек сбрасывает оболочку, эту бренную плоть и надевает одеяние переходной сферы, затем, проскочив на следующий этап, летя навстречу бесконечности, он сбрасывает и это одеяние, облачается, наконец, в одеяние вечности.

 

Для людей, придерживающихся подобной возвышенной и благородной веры, конец жизни — это превращение, наполненное добром, дающее возможность вещам воссоздать их истинный облик, подвергнуться очищению.

Доктор Каррел, известный ученый высказывается следующим образом: "Ответ, который религия дает человеку в связи с его озабоченностью тайной смерти, несравненно более удовлетворителен, чем ответ науки; религия отвечает человеку так, как сердце того желает" .

 

Горечь и невзгоды жизни представляются естественными и неизбежными для тех, кто воображает, будто их прохождение сквозь стену смерти означает конец всем измерениям бытия, будто за пределами этой границы нет жизни вообще. Однако, дело принимает совершенно иной оттенок для тех, кто полет, что этот мир не что иное как искусная игра, в которую играют дети либо актеры, и что уход из этого материального мира — это форма прогресса, восхождения к бесконечности. Не только лик смерти теряет для них выражение ужаса и трепета, нетерпеливо стремятся они к высвобождению тела своего от плоти, дабы воссоединиться с Ним в союзе.

 

Подобное понимание сущности смерти вынуждает человека стремиться к чистым и возвышенным целям, к готовности самопожертвования. И тогда, подобно мотыльку, освободившемуся из западни, бродит он в местах своего бывшего заключения; подобно воину на поле битвы он принимает кровавую смерть. Он жертвует личными интересами и желаниями, дабы дождаться завтрашнего дня, преисполненного гордости, величия и возвышенных идеалов.

 

На взгляд этого человека, существует двумерная жизнь: материальная ее сторона, в которой субъект подвластен влиянию биологических факторов и социальных потребностей, и духовная, внутренняя ее сторона, в которой субъект подвержен размышлениям, творческим порывам, идейным поискам.

 

Страх смерти

 

Отсутствие знаний и неспособность соответствующим образом осознать природу смерти порождает страх, ужас, неуверенность в человеке, и тогда смерть представляется ему кошмарным сном.

 

Имам ал-Хади, да пребудет мир с ним, однажды отправился навестить своего больного друга. Страх смерти лишил последнего спокойствия и уверенности в себе, поэтому имам обратился к нему со следующими словами:

 

"О раб Аллаха, ты страшишься смерти потому, что не понимаешь ее сути. Скажи мне: если тело твое испачкано грязью и покрыто язвами и если ты знаешь о том, что купание в бане избавит тебя от грязи и боли, то разве ты не захочешь очиститься от нечистот? Или ты проявишь нежелание что-либо сделать и предпочтешь оставаться грязным?"

 

Больной ответил: "О потомок Посланника Аллаха! Конечно же, я предпочел бы умыться и стать чистым".

 

На это Имам ответствовал:

Услышав слова Имама, больной стал другим человеком, необыкновенное спокойствие спустилось на его тело. И с чувством собственного достоинства предался он смерти опутавшись ее саваном и с надеждой на милость Аллаха. Сомкнул он глаза, узревшие истину, и заспешил к вечной своей стоянке".

 

Повелитель верующих Али, да пребудет мир с ним, относится к числу тех редких людей, которые правильно понимали суть жизни и не страшились смерти. Немногие придерживались идеи, выдвинутой впервые Али, Он говорил о себе:

"Клянусь Аллахом, сын Абу Талиба несравненно с большим наслаждением относится к смерти, чем младенец тянется к груди своей матери".

Вся его жизнь как бы подтвердила правоту его высказывания. Почему этот кристально чистый человек, никогда не подчеркивающий своей любви к Аллаху, день и ночь стремился к встрече с Всемогущим, спешил к Его высочайшему присутствию? благодаря своей чистой сущности и благородному разуму он осознал, что смерть знаменует собой освобождение от темных пут материи и вступление во врата вечности. С какой же стати бояться ему смерти?

История не зафиксировала другого, столь же благородного героя, как сын Абу Талиба, чья рука столь мастерски владела мечом в течение пятидесяти лет и кто не пролил ни капли несправедливой крови в ходе бесчисленных схваток с врагом.

 

Вот в чем выражалась его концепция жизни:

 

Для этого благочестивого и могущественного предводителя, который на протяжении всей своей жизни обеспечивал слабых и сильных в равной мере их неотъемлемыми правами, который даже проявил заботу о своем убийце, невзирая на мучительные страдания от полученных ран, — для него война и борьба служила средством перевоспитания человека, а не разрушения его.

 

Подлый убийца рассчитал свое низкое дело таким образом, чтобы нанести Али, да пребудет мир с ним, смертельный удар в тот миг, когда он преклонен будет пред Аллахом, когда сущность его растворена будет в Творце, Именно благодаря такому расчету удалось убийце осуществить свой план, когда ему был нанесен тот удар, который оборвал его жизнь, Али воспринял приближавшуюся смерть как нечто дорогое, долгожданное. Он произнес: "Свободен я, клянусь Господом Каабы. Не боюсь я того, что смерть уносит прочь меня".

 

После ухода Али ни одному из его сподвижников и друзей не довелось более увидеть на челе других отходящих в мир иной того потрясающего спокойствия и безмятежности, которое владело им в последние минуты жизни.

 

Следовало бы также отметить, что тот, кто отрицает жизнь после смерти, склонен рассматривать человека лишь с одной точки зрения: он воображает, будто человек — это существо, скитающееся в царстве материи, будто все существо его исчерпывается лишь какими-то преходящими мгновениями земной жизни. Подобный взгляд на вещи подразумевает, что вся судьба человеческая сводится к беспомощной череде факторов, известных и неизвестных: он вступает в этот мир мучительно, с болью, в течении некоторого времени выдерживает возможные невзгоды и несправедливость и, наконец, почиет в объятиях смерти и забвения.

 

Действительно, прожитая подобным образом жизнь вызывает сожаление и сострадание, и пребывать в этом мире в подобном качестве мучительно. Тот, кто приходит к осознанию этой безысходной идеи, должен и к самому бытию относиться подобным же образом. Ибо, по его мнению, все, что возникает, живет и существует, бессмысленно, подвержено страданиям и в конце концов безвозвратно исчезнет. Все вещи находятся в омуте несправедливости: будь то человек, борющийся с несправедливостью, либо насекомое, которое жалит, либо капли дождя, подтачивающие хижину. Если рассуждать подобным образом, станет очевидно, что в преходящем мире нет никакой законности, что он представляет собой скопище абсурда и несправедливости.

 

Таковы взгляды человека, разорвавшего нить, которая связывала его с вечным бытием, источником всего сущего, и обязанного рано или поздно отвечать за совершенные грехи.

 

Слабость духа, неспособность осуществлять свои желания и достигать поставленной цели (а при достижении этой цели, ее же потеря), страх тьмы и безвестного будущего — все это разрушает его дух, причиняет ему страдания.

 

Виктор Гюго утверждает; "Если человек полет, что ему угрожает уничтожение, что абсолютное небытие ожидает его после этой жизни, то сама жизнь потеряет для него всякий смысл. То, что делает жизнь человека прекрасной, превращает его труд в радость, дает тепло его сердцу, расширяет горизонты его видения, — есть не что иное, как проявление силы религии и откровение: вера в вечный мир и бессмертие человека, убежденность в том, что "ты, о человек, не обречен на небытие, ты более велик, чем этот мир, который есть не что иное, как небольшое и временное прибежище для тебя — колыбель твоего несовершеннолетия, ибо эра твоего величия и могущества еще впереди" .

 

Чувство бессмысленности бытия, отсутствие веры в воскрешение и жизнь после земной смерти породили в человеке страх и неуверенность в эту эпоху прогресса науки и технологии. Обуреваемый жаждой материальной жизни, проистекающей от одностороннего развития человеческой жизни, он поставил достижение материальных ценностей как первостепенную свою цель.

 

Все нововведения, призванные защитить человека от опасностей и заблуждений, освободить его от замкнутости и оков, на деле лишили его мира и спокойствия, бросили в водоворот страстей и тревог. Наш мир превратился в сцену, на которой люди в сумасшедшей спешке мчатся в одном направлении ради достижения благополучия и власти — этим единственным источником всей их жизни и бытия.

Результатом подобного взгляда на вещи, веры в то, что в мире нет властелина, что человек скитается по руинам, неподвластный никому и ничему, явилось то, что мир наполнился страхом и разбоем. Залах крови несется отовсюду, таковым стало положение человека теперь, когда он не принадлежит самому себе, рабски прислуживая своим жадным побуждениям и алчности, ненависти и зависти. Возникновение новых философских школ — это знамение того, что человек находится в затруднительном положении, в некоем интеллектуальном и духовном вакууме.

 

Психиатр пишет: "Две трети больных, пришедших ко мне со всех концов света, являются людьми высокообразованными и процветающими, но обуреваемыми великой болью: ощущением того, что жизнь их бессмысленна, бесцельна и непостижима. Причина этого заключается в иррелигиозности человека, вызванной застоем веры, близорукостью и предрассудками. Озадаченно ищет он душу свою, но не обретет он спокойствия до тех пор, пока не откроет религию. Отсутствие религии — причина пустоты и бессмысленности жизни".

 

Недобрые деяния вызывают другую причину боязни смерти; очевидно, что эти деяния приумножают страх смерти у того, кто их совершает.

 

Мовлана Джалал ад-дин Руми утверждает:

 

"О ты, стремящийся избегнуть смерти в страхе своем! Бойся себя, найди спасение в разуме своем! Безобразен твой собственный лик, а не смерти лик. Душа твоя дереву подобна, на нем смерть как лист".

 

Действительно, именно страх за свои деяния вызывает в людях ужас смерти. В Коране по этому поводу говорится: "Скажи; "О вы, которые стали иудеями! Если вы утверждаете, что вы — близкие к Аллаху, помимо прочих людей, то пожелайте смерти, если вы правдивы!" Но они никогда не пожелают ее за то, что раньше уготовили их руки. Аллах знает про неправедных" (62: 6-7).

 

Коран доказывает тщету жизни тех, кто отворачивается от истины и беспомощно барахтается в омуте бессмысленного существования:

 

"А те, кого они призывают вместо Аллаха, не творят ничего, и сами они сотворены. Мертвы они, не живы и не знают ничего, когда они будут воскрешены" (16: 20-21): "Ведь ты не заставишь слышать мертвых и не заставишь глухих слышать зов, когда они обратятся вспять" (30: 52). И, напротив, Коран взывает к тем живым и бессмертным, которые пали в борьбе за возвышение слова Аллаха: "Не говорите о тех, которых убивают на пути Аллаха: "Мертвые!" Нет, живые! Но вы не чувствуете" (2; 154).

 

 

Автор: Мусави Лари